А подарки все приходят и приходят... )))))
----------
Если бы Хеймитч Эбернати знал или хотя бы догадывался, что ему готовит сегодняшняя ночь, он бы на сон грядущий выпил ведро кофе. Или набрался бы до состояния бревна – бревна снов не видят. В наказание за беспечность ему явился незваный гость: на лазурном берегу, среди морских звезд, чаек и бакланов улыбался во все безупречные тридцать два зуба Финник Одейр.
читать дальше- С днем рождения, старина, - опередил он ментора, уже открывшего рот, чтоб послать его подальше – хотя дальше-то уже некуда. Не то чтобы он не любил Одейра – просто не выносил, когда к нему являются без приглашения, тем более с того света. – Забыл, наверно, что тебе сегодня исполняется пятьдесят?
- Откуда ты знаешь, когда у меня день рождения, - встревожился Эбернати, - когда я сам его не помню?
- Мы тут все знаем, - загадочно ответил Финник, - и то, что человек забыл, и то, что он хотел бы забыть…
Хеймитч сообразил, что да, сверху видно все, поэтому лучше сразу сдаться.
- Ну и на кой он мне? – буркнул он, смиряясь с неизбежным. – Что с ним делать?
- Да так, ничего, - пожал призрачными плечами Одейр. – Считай, что это я тебя так предупредил.
- Вдову свою поучи щи варить, - неуверенно огрызнулся Хеймитч. В вещие сны он не верил, но некоторый дискомфорт ощущал.
- За Энни не беспокойся, - еще шире улыбнулся Финник, - для меня семья прежде всего. Вот только сегодня к тебе зашел – в виде исключения и по старой дружбе. Так что будь готов, и не говори, что тебя не предупреждали.
Хеймитч потребовал объяснений, но картина смешалась, Одейр исчез, а вместо человеческой речи раздался голодный гогот.
Ментор тяжело встал с кровати, вспомнил по списку всех чертей и поплелся кормить своих домашних любимцев. Их было всего двое – серый и белый - но им удавалось держать в страхе весь город. Завидев их, кошки взлетали на деревья, прочая живность перебегала на другую сторону улицы, а люди хватали вилы, грабли и другой грозный сельхозинвентарь. Ходили слухи, что это не совсем гуси. Перья, мол, у них так, для камуфляжа, а крылья на самом деле кожистые и перепончатые, да еще и клювы с зубами. Конечно же, слухи распускали пострадавшие, чтоб драпать от гусей было не так позорно, но даже хозяин, которого эти милые птички пока не трогали, признавал, что нет дыма без огня.
Не успел Хеймитч насыпать корма в гусиное корыто, как к нему громко и требовательно постучались. Он пошел отпирать, на всякий случай прихватив кочергу – вдруг это не жалобщики на гусей, а кое-кто похлеще. Но это была Китнисс в беличьей шубке, накинутой на розовое платье с оборочками. «Не к добру эти оборочки, - подумалось ментору, - ох, не к добру»…
Тут же откуда-то явственно послышалось хихиканье. Вспомнив сказку о Щелкунчике, Хеймитч схватил башмак и с силой швырнул в угол. На секунду хихиканье прекратилось, потом возобновилось - из другого угла.
- Какие-то проблемы? – поинтересовалась Китнисс, наблюдая, как башмак пересчитывает углы. – Да, кстати, с днем рождения.
- Солнышко, если хочешь сделать мне подарок, убей эту крысу, - попросил ментор, целясь куда-то под потолок, - никакого спасу от нее нет…
- А что она делает? – лениво спросила отошедшая от дел Китнисс. – Тапки грызет или колбасу ворует?
- Хихикает, - пожаловался Хеймитч. – Лучше бы колбасу воровала.
- Пит не одобрит, – категорично ответила миссис Мелларк. – Он наверняка скажет, что ради праздника крысе полагается амнистия.
Хеймитч хотел поспорить, но тут дверь распахнулась, и в дом без стука влетел следующий гость – вернее, гостья – в чернильно-фиолетовом парике:
- Боже мой, Хеймитч, как я по тебе соскучилась! – Эффи Бряк повисла на шее остолбеневшего ментора и нанесла ему серию громких поцелуев. – Надо же, тут ничего не изменилось… - она с умилением оглядывала клочья паутины, рваные календари и консервные банки и прочее добро, накопившееся за десять лет, - и ты в этих антисанитарных условиях дожил до пятидесяти… а я, признаться, не надеялась, уже черный парик приготовила! Здравствуй, Китнисс! – наконец-то узнала она изрядно раздобревшую на сырных булочках миссис Мелларк. – Чудесно выглядишь! А где Пит? С ним все в порядке?
- Вот он идет. – Услышав шаги на крыльце, Китнисс раскрыла дверь пошире. В дверном проеме показался торт на двух ногах и прошествовал в гостиную.
- Очаровательно! – всплеснула руками Эффи. – Я всегда говорила, что твоему таланту не место в этой дыре! Пит, послушай меня, переезжай в Капитолий!
- Залепить бы тебе этим тортом в морду, - высказал ментор сокровенное желание, - как в старых фильмах… ну да ладно, если даже крысе в праздник вышла амнистия, то тебе и подавно. Прошу всех к столу.
На столе, освобожденном от пустых бутылок и мусора, уже была постелена ярко-розовая скатерть и расставлена чистая посуда – соседи позаботились. Середину стола оккупировал огромный трехэтажный торт, весь в кремовых одуванчиках и тигровых лилиях. Эффи, сменившая дорожный фиолетовый парик на праздничный розовый, расставляла вокруг него капитолийские гостинцы из необъятного чемодана на колесах. Словом, картина была самая благостная – если, конечно, Одейр имел в виду именно визит Эффи, а не что-то еще.
Не успели они сесть за стол, как зазвонил телефон. На проводе был Капитолий.
- Поздравляю, старина! – раздался в трубке бодрый голос министра пропаганды Плутарха Хэвенсби. – У меня для тебя целых два подарочка – все-таки юбилей, хо-хо-хо! – Ментор всегда считал, что ничего хорошего из Капитолия ждать не стоит – пример сидел за его столом в розовом парике. – Во-первых, в честь тебя назван новый сорт виски – Эффи привезла целый ящик! Во-вторых, твой любимый бар «Пьяный крокодил» теперь переименован в «Эбернати» - у входа висит мемориальная доска, а над стойкой твой портрет! Если приедешь, тебе там нальют бесплатно! Хо-хо-хо! Извини, дела, - и министр отключился.
И в самом деле, на столе стояли бутылки с какой-то жуткой пьяной рожей на этикетке. «Ну, если Одейр имел в виду этот подарочек, - приободрился ментор, - то как-нибудь переживу».
Едва новый сорт виски, благоухающий Капитолием, был разлит по стаканам, в дверь снова постучали – сильно, но вежливо.
На пороге стояли два странных типа: молодые, но бородатые, к тому же по-чудному одетые, один блондин, другой брюнет. Войдя в прихожую, они что-то гаркнули хором – разобрать удалось только конец фразы: «К вашим услугам».
- Дядюшка… то есть Его Величество Король-под-Горой шлет вам свои поздравления, - они втащили в прихожую бочонок и ящик. – В бочонке эреборское пиво, а в ящике подарок и письмо.
Загадочные посетители откланялись и уже хотели скрыться, но это им удалось не раньше, чем Пит заставил их съесть по огромному куску торта, а третий кусище завернул с собой – для Его Величества.
Эффи попробовала было сунуть свой любопытный нос, но Хеймитч поскорей намешал ей виски с эреборским пивом и провозгласил тост за дам, а сам, пока она не опомнилась, уединился в кладовой с довольно увесистым подарочком.
В ящике лежали доспехи великолепной гномьей работы с клеймом в виде перечеркнутой, как на дорожном знаке, огнедышащей драконьей морды. Ментор заскреб в затылке: с одной стороны, трудно было себе представить вещи, менее уместные в Двенадцатом дистрикте, а с другой – Его Величество никогда и ничего не делал зря.
«Друг мой, - писал Король-под-Горой, - я увидел вещий сон, который меня встревожил. Не хотелось бы, чтоб мой подарок тебе пригодился, но я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, когда ты его получишь. С надеждой на лучшее шлю тебе бочонок нашего фирменного пива «Торин» - оно куда приятнее, чем ваша косорыловка. Всех тебе благ и долгих лет жизни. Обнимаю, Торин, сын Трейна».
Какого бы неважного мнения ни был Его Величество о местных напитках, ментор ощутил острое желание накатить как следует. Унять его тревогу могла только смесь виски «Эбернати» с пивом «Торин», причем в равных долях. Интересно, кто приснился Его Величеству – Одейра он бы и слушать не стал…
До позднего вечера гости выпивали и закусывали, мешая торт с квашеной капустой, а виски с пивом. Наконец Эффи Бряк, уронив парик под стол, заявила, что негоже молодой одинокой леди ночевать наедине с интересным мужчиной, и молодые понесли ее к себе, несмотря на то, что она отчаянно брыкалась.
Как только ментор собрался поразмышлять в тишине и одиночестве, его дверь снова выдержала серию ударов - не иначе Эффи вернулась за париком. Но это оказалась не Эффи.
- Мистер Эбернати? – на пороге стояли трое здоровенных солдат. Хеймитч моментально протрезвел, как от нашатыря. – Ребята, заноси.
Ребята, не особо церемонясь, втащили и брякнули об пол немаленький сундук.
- От капитана? – мрачно осведомился ментор со стремительно умирающей надеждой на спасительное «нет».
- С вашего разрешения я ему позвоню. – Солдат, которому было плевать на все разрешения, кроме командирского, протопал к телефону и бодро отчитался, после чего передал трубку хозяину дома. – Капитан хочет побеседовать с вами лично. – Откозыряв, солдаты деликатно вышли за дверь.
- Говорят, тебе сегодня пятьдесят стукнуло, - загрохотал в трубке знакомый до зубовного скрежета командирский голос. – Мои поздравления!
Да, это был капитан, с которым еще во времена его сержантской юности было пережито немало интересного. Кажется, они спасали мир – ментор точно не помнил, но было весело. Как бы там ни было, с той поры он был рад капитану примерно так же, как прострелу в пояснице, эпидемии гриппа или перебоям с выпивкой, и имел на это все основания.
- Иди к черту, Хоторн, - пробормотал ментор в сторону, - то есть, конечно, спасибо, Гейл! – поправился он в трубку. - Что за огромный подарок ты мне прислал?
- Подарок в ящике, - умерил Гейл его аппетиты, - а в сундуке государственное дело. Открывай.
Поминая родословную Хоторна до седьмого колена, Хеймитч сбил печать и поднял тяжелую окованную крышку. В сундуке, обложенные подушками, лежали три большущих яйца. Яичницей из них можно было бы накормить целый дистрикт. Но в пищу они явно не годились – к тому же рука не поднималась разбивать такую красоту. Одно темно-зеленое с золотыми искорками, другое цвета белого золота с тонкими красными полосками, а третье… Третье чернело, как ночная гроза над пожарищем - на нем вспыхивали то алые, то белые сполохи.
- Это твоим гусям, пусть высиживают, - вернул ментора к реальности командирский голос.
Когда-то молодой сержант Гейл Хоторн точно таким же образом подбросил ментору этих самых гусей. Позвонил в дверь, сунул коробку в руки – ты, мол, ментор, вот и воспитывай, - и исчез, только пыль столбом. Хеймитч, не имеющий никакого представления о птицеводстве, пустил воспитание на самотек, радуясь, что гуси сами в состоянии о себе позаботиться, и не заметил, как нелепые птенцы – один серый, другой белый - вымахали в опасных тварей, от которых черта с два избавишься. Интересно, в какой лаборатории Хоторн их добыл: это были натуральные переродки, с зубастыми клювами и кожистыми крыльями – народная молва не врала.
- Знаешь, Гейл, я давно хотел тебя спросить, - решил ментор наконец объясниться, - на кой хрен мне сдались эти твои гуси? Мало мне было возни… сам знаешь с кем? А теперь еще и яйца какие-то государственные!
- Хорошо, я тебе расскажу, - согласился Хоторн. - Ты никогда не задумывался, что не так с нашей Кискисс?
- Да с ней много чего не так, - не понял Хеймитч, - но где гуси и где наше солнышко?
- Ну, к примеру, почему она именно Огненная Китнисс, а не какая-то там еще? Не надо мне про костюмы - к ней прилипло, а к Питу нет! А теперь вспомни-ка ее маму…
- Ты еще бабушку вспомни, - проворчал ментор.- Ну, красивая была… серебристые такие волосы, глаза фиалковые… да и сейчас еще ничего…
- Да ты поэт, - хмыкнули в трубку. – А фамилию девичью не припоминаешь?
- Ну ты и спросил… Тар… Гар… - ментор с досадой сплюнул, - хорошо, что поменяла, а то хрен выговоришь.
- Вот видишь, как все сходится! - довольно захохотал капитан. – Сам понимаешь, кроме тебя, я эти яйца доверить никому не смогу. Дело-то государственное. – И добавил после паузы: - Зима близко.
- Без тебя знаю, - буркнул так ничего и не понявший ментор, – ноябрь на дворе.
- Ничего ты не знаешь, Хеймитч Эбернати… - загадочно произнес Хоторн.
- Ну да, где уж мне, - ментор постарался вложить в свой ответ все ехидство, что не успел израсходовать на Эффи. – А ты-то при каких тут делах… государственных?
- При таких, что у дракона три головы, - еще загадочнее сказал капитан. - Да, к слову: если в доме спички кончатся – или там дрова сырые попадутся – ты просто позови гусей и скажи: «Дракарис». Хватит им бездельничать. Повтори – только тихо, а то услышат и сарай спалят.
- Дракарис, - повторил ментор.
- И всегда держи подарок наготове, - предупредил Хоторн. – Ну, всех благ и крепкого здоровья – оно тебе понадобится!
Послышались короткие гудки, переходящие в крысиное хихиканье. Хеймитч нагнулся за башмаком, но вспомнил, что на сегодня крысе объявлена амнистия, и решил подождать до завтра. Он потянулся к спасительной бутылке, но тут его посетила неплохая идея - обратиться за разъяснениями к Одейру, а для этого на ночь лучше не напиваться. Уже отходя ко сну, он решил взглянуть на хоторновский подарочек. В ящике алело чудо пожарной техники - армейский ранцевый огнетушитель. Капитан, как и Его Величество, ненужного не дарил.
Финник не заставил себя долго ждать. Не успел ментор упасть на кровать, как он был уже тут как тут, на том же месте, гораздо более приятном, чем промозглый Двенадцатый.
- Послушай, Финник, - вцепился в него Хеймитч, - какого черта происходит?
- Зима близко, - туманно объяснил Одейр, ныряя в теплые морские волны.
- Хорошо тут у вас, – позавидовал ментор, - никакой зимы нет.
- Неплохо, - согласился Одейр, - но чтоб ты сюда не очень спешил, я тебя сейчас от пьянства закодирую. Пока на год, а там видно будет. Проснешься трезвенником - считай, что это мой тебе подарочек. Да, еще: Его Величеству это ваше… государственное дело может не понравиться. Не говори ему. – И, помолчав, добавил: - Я сам расскажу – вот он обрадуется!
Ratta (c)
--------
Спасибо, дорогая Ратта - насмешила и уважила старика! ))))
--- День рождения ментора ---
А подарки все приходят и приходят... )))))
----------
Если бы Хеймитч Эбернати знал или хотя бы догадывался, что ему готовит сегодняшняя ночь, он бы на сон грядущий выпил ведро кофе. Или набрался бы до состояния бревна – бревна снов не видят. В наказание за беспечность ему явился незваный гость: на лазурном берегу, среди морских звезд, чаек и бакланов улыбался во все безупречные тридцать два зуба Финник Одейр.
читать дальше
--------
Спасибо, дорогая Ратта - насмешила и уважила старика! ))))
----------
Если бы Хеймитч Эбернати знал или хотя бы догадывался, что ему готовит сегодняшняя ночь, он бы на сон грядущий выпил ведро кофе. Или набрался бы до состояния бревна – бревна снов не видят. В наказание за беспечность ему явился незваный гость: на лазурном берегу, среди морских звезд, чаек и бакланов улыбался во все безупречные тридцать два зуба Финник Одейр.
читать дальше
--------
Спасибо, дорогая Ратта - насмешила и уважила старика! ))))